Анализ жизни наших испытуемых показывает, что ведущим в их поведении является не вытекающая из личности активность - воля, а ситуация, принуждающая к подобному действию. При этом они не переживают остро и глубоко это принуждение. В случае, когда па пути выполнения действия, к которому вынуждает ситуация, не встречаются большие преграды, настроение, расположение личности будто преисполнено удовольствия.
Она старается показать окружающим, что это достигнуто в результате ее решения. Зачастую характерна излишняя преданность начатому делу, самоотверженная и энергичная борьба за достижение «цели». В процессе действия характерны беспокойство, халатность, суетливость. Личность часто полна ажиотажа, чрезмерно восторжена. Создается впечатление, что она рождена именно для данного дела, которое и является ее призванием.
Однако, если наблюдать в продолжение длительного периода времени все нюансы ее поведения, станет заметно одно, существенное для данной личности свойство, которое не сразу удастся обнаружить. В глубине души личность совершенно индифферентна к делу, порой, наоборот, чувствует даже ненависть к нему. В каждый подходящий момент она готова изменить возложенному на нее внешней средой делу, и позволяет себе это, если подвернется удобный к тому случай.
В процессе
деятельности у нее чувствуется
внутреннее «переутомление», отсутствие энергии, активность ее не поощряется
внутренней симпатией, исходящей из
глубины души теплотой и любовью. Ажиотированный восторг и горе являются лишь компенсацией, маской внутреннего
индифферентизма и нигилизма. В процессе активности
личность часто проговаривается, выражая скрытый порыв: «Переутомился, не могу больше!»... «Будь оно проклято, бесконечное дело»... «Когда же настанет
конец моим мучениям»... и т. д. В
глубине души личность чувствует пустоту,
истощение, бесцельность.
В
случаях, когда исполнение возложенного на нее ситуацией
действия встречают препятствия, ажиотаж достигает апогея. Для нее
характерны колебания, плохое настроение, сожаления, излишняя
возбудимость, нервность. Она ищет опоры в других просит о
помощи.
В
этом отношении интересен человек данного типа, занимающий ответственную
должность. В глубине души он переживает неловкость и
беспокойство, т. к. знает слабость своего характера, чувствует, что
неспособен избавиться от постороннего влияния. Было бы целесообразнее
оставить эту работу, требующую твердой воли, вынесения
твердого решения и принятия на этой почве энергичных мер,
перемены решения в соответствии с ситуацией, поисков нового,
необходимого решения. Он настолько связан с внешней средой, втянут в
ситуацию, что ему не удается это сделать. В интимном кругу он
постоянно жалуется: «Когда же избавлюсь от этого положения, не могу выносить такую
ответственность, хотя бы меня сняли".
В учреждении такой
человек обязательно опирается на какое-либо
доверенное лицо, совет которого является для него законом. Решение вместо него выносит другой. Он управляет учреждением чужими руками. В случае неимения
такого советника он делается жертвой
кривотолков, посторонних соображений.
Относительно одного и того же вопроса он часто меняет мнение - «решение». Он постоянно находится в таком сумбуре, пока счастливый случай не
избавит его от этого положения. Такое состояние личности
нелегко заметить постороннему.
Ему
удается компенсировать свой недостаток
напряженным, серьезным выражением лица, подчеркиванием своей твердости, принципиальности и преданности делу. Позерство, суета. строгое и грубое
отношение к сотрудникам, бесконечные
разговоры, неожиданные взрывы все это создает впечатление, что это человек сильных импульсов, принципиальный, волевой. Однако в критические
минуты поза исчезает и обнажается
безвольное, беспомощное существо.
Особенности импульсивности и слабой воли личности подчеркиваются также и тем, что ее совершенно не характеризует предварительное планирование будущего
поведения. Никто из наших испытуемых не мог назвать такого действия на своем жизненном пути, которое бы
проводилось по заранее обдуманному
плану.
Отсутствие
плановости и неурегулированность поведения являются характерными
чертами таких личностей. Что борьба за цель не вытекает из
сущности личности, видно из того обстоятельства, что невыполнение
возложенного дела она не переживает остро. Для нее совершенно не
характерны печаль, горе, уныние. Неудачи не отражаются на
ней болезненно. Безуспешность действий, подсказанных прошлой ситуацией,
как будто не касаются этой личности.
Ввиду того, что
поступки личности не вытекают из интенсивной и глубокой установки,
сопутствующие действию переживания всегда характеризуются
поверхностностью и внутренней индифферентностью, бездушностью. В
глубине души всегда господствует переживание печали,
вытекающее из убеждения, что эта личность человек зависимый, не имеющий своего
«я». На почве такого убеждения в личности утверждаются
переживание недовольства, неуверенности, недостаточности,
вследствие чего неустойчивое настроение часто переходит в
слегка депрессивное, пессимистическое.
Чувства
к окружающим у таких лиц также характеризуются колебаниями и
странностями. Их дружба, симпатии поверхностны,
скоропроходящи. Ни одно чувство полностью не овладевает подобной
личностью. Она легко осуждает окружающих, поносит их, либо, наоборот, чрезмерно
боготворит. Особенности характера этих лиц безусловно напоминают
характер истероида.
Известный
психиатр Ганнушкин так характеризует истероида: «Добрый, мягкий,
даже любящий, в одном случае, он обнаруживает полнейшее
равнодушие, крайний эгоизм, а иногда и жестокость — и другом. Гордый и
высокомерный, он подчас готов на всевозможные унижения;
неустойчивый, упрямый, вплоть до негативизма, он становится
в иных случаях согласным на все, послушным, готовым подчиниться чему
угодно; бессильный и слабый проявляет энергию, упрямство,
выносливость в том случае, если того требуют законы, господствующие
в его психике. Эти законы все же существуют, хотя бы мы их и не
знали, хотя бы проявления психики истеричных были бы
разнообразны и калейдоскопичны, что было бы правильнее думать не
о закономерности явлений, а о полной анархии».
Состояние наших испытуемых нельзя отнести к патологически
истерическому; это скорее преморбидное состояние истерии, нормальный
вариант, граничащий с истерией, хотя этих лиц не характеризуют истеричные
стигматы, припадки,
Они никогда не болели неврозами, однако по структуре характера
они ближе всего стоят к истероидам. В пользу этого воззрения говорит и то, что
фиксированная установка больных истерическими неврозами вариабильна и
лабильна. Указанные Ганнушкиным и другими авторами непонятные
нам неравномерность и анархичность течения переживаний
и поведения станут для нас понятными, если обратить
внимание на слабость потребностей и установки,
изменчивость, лабильность, обуславливающих
проявление потребности и установки.
Нет
ничего удивительного, что течение их переживаний и
поведения неурегулировано, анархично.
Любое
проявление характера имеет определенную внутреннюю логику. В
данном случае такая логика обусловлена слабыми потребностями, интересами,
фиксированными готовностями. На основе признания таких
свойств становится понятной причина эмоциональной лабильности,
внутренней беспомощности, непринципиальности, эксцентричного упрямства
в борьбе за идею, суетливости, позерства подобных лиц.
Внутренне
сильная, волевая личность сама стремится к соответствующей ситуации,
сама ее ищет; ей удается урегулировать ситуацию, она сама создает
условия и меняется под влиянием измененных условий. Принуждению
ситуации личность противопоставляет сильные потребности и установки,
принимает либо отбрасывает ее. В случае слабовольной, но
сильных импульсов экспансивной личности редко когда остаются
нереализованными сильные, превратившиеся в им-пульс стремления. Ей
удается их реализовать в импульсивном поведении, хотя вследствие этого
личность часто вступает в конфликт с внешней средой.
Реализация
же стремлений наших испытуемых по существу зависит от случайных
условий. Личности не хватает сил для длительного сохранения
этих стремлений (лабильность), хотя бы настолько, чтобы
на этой почве развернуть последовательное поведение. Воля
лишена прочной основы активности, интересов, прочных
потребностей. Установки не обладают энергией для выбора
соответствующей ситуации. Нереализованные стремления, ставшие импульсами, почти
всегда получают воплощение в подобной, но случайной ситуации
(зачастую неадекватной), что вызывает несоответствующее
поведение, неустойчивость настроения, эмоциональную лабильность.
Итак,
подобные люди, вследствие слабости самоактивности
личности и фиксации жизненно важных готовностей, стремлений, вечно поглощены неосуществленными стремлениями и пребывают и ожидания реализации этих
стремлений. Названное
обстоятельство превращается в источник постоянного
внутреннего беспокойства, порой пустых грез.
Невзирая
на столь дезорганизованный характер, подобные лица в
урегулированной определенными социальными целями внешней среде остаются
вполне полноценными людьми. Они вовлечены в семейную и
широкую общественную жизнь и нередко добиваются больших
успехов. Способствующая социальной активации человека
общественность регулирует характер такого человека. При наличии лабильных эмоций,
эксцентричного проявления внутренних и
внешних конфликтов подобный субъект
борется за утвердившиеся в нашем обществе высокие идеи, подчиняясь в то же время раньше других воздействию аморальной среды.
Структура характера человека такого типа, как видим. конфликтна.
Конфликт в данном случае не обусловлен резким противоречием между импульсами
установки и волевыми целями, ни сильной импульсивностью,
превращающей личность в неорганизованное существо. Здесь, вследствие снижения активности воли,
причиной конфликтности становится обусловленность течения поведения и
переживаний личности ситуацией. Личность не в силах долгое время сохранять
«свойства», фиксированные приоритетом текущей актуальной ситуации
таким образом, чтобы на почве этих «свойств» было бы возможно
развернуть последовательное поведение. Воля лишена твердой почвы для
активности, что создаст переживание внутреннего бессилия,
зависимости.
Импульсивное
течение экспериментально фиксированной установки
таковых личностей вариабильно-лабильное. Показатель вариабильности равен 100%, лабильности - 82 -96%.
Они выявляют различные формы течения фиксированной установки:
слабая и прочная пластично-динамичная и грубо-динамическая,
редко грубо-локальная и грубо-иррадиированная,
а также пластично-статическая. У них часто вовсе не фиксируется установка (нулевая). Лиц, входящих в этот тип, не
характеризует особый оптимум возбудимости, фиксированная установка у лих локальна. Они характеризуются слабой возможностью распространения с одной
модальности на другую. Показатель
локальности установки колеблется между
44—70%.
Фиксированная установка настолько лабильна, что зачастую
не сохраняет силу действия даже в продолжение одного часа.
1450
опытов, проведенных над 29 испытуемыми, подтверждают, что
фиксированная установка абсолютного большинства таких лиц
вариабильна и лабильна.
В
опытах фиксации установки представлением (эти опыты были проведены
над лицами с нулевой установкой) они выявляли весьма слабую
установку (1—2 иллюзии). В опытах фиксации установки на
качественных отношениях легко удастся переключение со слабо выраженным
торможением. Ввиду того, что в них не фиксируется прочная установка,
не наблюдается внутренней ведущей силы, перед ними собственно и не
ставится вопрос о торможении импульса, об опосредовании
импульсивного поведения.
Установка таких лиц, как мы видели, вариабильно-лабильна,
т. е. у них не фиксируется установка особого типа.
Чаще
всего установка у таких лиц не фиксируется вовсе. Это означает
невозможность фиксации установки в экспериментальных
условиях. Д. Н, Узнадзе предлагал относительно итого вопроса следующую гипотезу: «Это те испытуемые, у которых в условиях данного количества
установочных опытов совершенно не .вырабатывается иллюзия установки и критические объекты всегда кажутся малыми. В
условиях, вполне достаточных для
других, у них не вырабатывается достаточно
стойкая установка, чтобы посредством этой последней они получили бы какую-либо внутреннюю опору для противопоставления воздействию внешних
впечатленей.
Следует
думать, что в данном случае мы имеем дело с лицами, почти
совершенно лишенными внутренней ведущей силы, полностью находящимися
во власти внешних впечатлений и характеризующимися величайшей
экстравертивностью
Наше исследование вполне оправдало эту гипотезу. Типы
характеров, описанные нами выше, именно тем и характеризуются,
что эти лица лишены внутренней ведущей силы, у них исключены действующие
на большом отрезке жизненного пути магистральные потребности, цели, в
случае если им всесторонне не содействуют внешние условия. Личность
не имеет сил для длительного сохранения
импульса установки, фиксированной приоритетом текущей внешней ситуации, чтобы на почве такой установки было бы возможно
развернуть последовательное
импульсивное поведение. Воля лишена
твердой основы активности, внутренней опоры.
Лабильность
импульсивного поведения означенных лиц, обусловленность его ситуацией, внутренняя
неустойчивость соответствуют частой
невозможности твердой фиксации прочной
установки в условиях эксперимента. В то
же время установки, фиксированные в этих условиях, неустойчивы во времени. В результате клинических исследований
выяснилось, что в них мало установок большого личностного веса,
благодаря чему они могли бы противопоставить себя объективному миру. Способность фиксации установки различной формы,
вариабильность совпадают с отсутствием внутренней логики (в, случае импульсивного поведения), такой логики, на почве знания которой всегда можно предсказать,
какое поведение выявит личность по
отношению к явлениям определенного
порядка. Когда у такого человека фиксируется динамическая установка, его импульсивное действие легко переключаемо. В момент фиксации установки
грубо-статической его импульсивность характеризуется упрямством, прикованностью к своему субъективному миру или же у
него совершенно отсутствует
внутренняя ведущая сила, т. е. он является
игрушкой любого впечатления. Сильный внутренний импульс не влечет, подобную
личность к активности. Только
ситуация может активировать имеющуюся в личности слабую потребность и в некоторых случаях
фиксировать готовность соответствующего поведения. Каждая ситуация может слабо фиксировать стремления у личности
и вызвать соответствующее действие. Вследствие этого как действие, так и переживания могут быстро сменять
друг друга. Такое переживание не является прочным и основательным, оно часто бывает текуче и изменчиво в
зависимости от ситуации. Импульс
экспериментально-фиксированной установки также изменчив, лабилен.